Количество людей, страдающих приобретенным слабоумием (деменцией), постоянно растет. Эта тенденция прослеживается не только во всем мире, но и в отдельно взятом регионе – Кузбассе. Деменцию нельзя вылечить. Трагический финал при этом заболевании неизбежен. Чем деменция опасна, как ее обнаружить и что делать, если диагноз поставлен кому-то из ваших близких, выяснял корреспондент VSE42.Ru.
По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в 2015 году в мире проживало 47 млн человек, страдающих деменцией. В 2021 году их количество составило около 50 млн. ВОЗ прогнозирует, что к 2030 году таких пациентов будет уже 75 млн, а в 2050 году – 132 миллиона. Эти данные были опубликованы весной 2017 года в "Глобальном плане действий сектора здравоохранения по реагированию на деменцию на 2017-2025 гг.", где ВОЗ признала деменцию в качестве одного из приоритетных направлений общественного здравоохранения.
Ситуация в Кузбассе повторяет мировой тренд. Более того, у нас в регионе все хуже. По данным регионального Министерства здравоохранения, в 2011 году в Кемеровской области проживало 1980 человек с деменцией, а в 2020 году – 2 198 человек. Но есть одно "но". В целом население планеты Земля растет. Так, с 7 млрд в 2011 году оно увеличилось до 7,674 млрд в 2020 году, а население Кузбасса сокращается. Так, в 2011 году, по данным Кемеровостата, среднегодовая численность населения Кузбасса составляла 2 756 042 человека, а в 2020 году – 2 645 650, сократившись на 110 392 человека. За это же время число страдающих деменцией в регионе на 1 000 человек выросло почти на 16 процентов (15,73%). В то же время, в целом на планете количество пациентов с деменцией в пересчете на 1000 человек с упоминавшегося выше 2015 по 2021 год сократилось на 1,71 процента.
Резкий рост пациентов с деменцией может быть связан со значительным увеличением количества пожилого населения региона. Например, людей категории "старше трудоспособного населения" (мужчины 61 года и старше и женщины 56 лет и старше) было в 2011 году 599 566, а в 2020 году – уже 669 131 человек. Рост составил 11,6 процента. Почти столько же, но все же меньше, чем рост пациентов с деменцией.
И это не совпадение. По словам заведующей диспансером по обслуживанию взрослого населения Кемерова и Кузбасса областной психбольницы Лианы Басаргиной, приобретенное слабоумие обычно развивается после 65 лет.
Отец новокузнечанки Ларисы Ахатовой неожиданно исчез зимой 2004 года. Вещи в квартире 70-летнего мужчины были нетронуты. Верхняя одежда осталась на вешалке. Пропала только сумка, в которой пенсионер носил документы, очки и ключ. Двумя годами ранее отец Ларисы пережил инсульт. К счастью, тогда, по словам женщины, ее отец довольно быстро восстановился: полностью вернулась речь, отнявшаяся правая рука тоже пришла в норму.
– Папа хорошо шел на поправку. Врачи давали самый хороший прогноз. После больницы он вернулся к самостоятельной жизни. Немного сильнее стали заметны проблемы с памятью. Или, например, иногда он мог спутать ботинки. Правый надеть на левую ногу, левый – на правую. Но нам казалось, что это ерунда по сравнению с тем, что некоторых людей инсульт превращает в инвалидов, неспособных себя обслуживать. После выписки из больницы мы с мужем предложили отцу переехать к нам – тут и мы, и внуки. Он же вдовец. А у нас папа оказался бы под присмотром. Но отец отказался, предпочел остаться в своей квартире. Сказал, что не хочет чувствовать себя беспомощным стариком. Жил он в нескольких остановках от нас. Поэтому я особо не волновалась, – рассказала Лариса.
Но однажды женщина не смогла дозвониться до отца. Пока была на работе, попросила соседку зайти к нему.
– Соседка сказала, что дверь никто не открывает. А с улицы она увидела, что у отца на кухне горит свет, хотя было часов одиннадцать. Я отпросилась с работы, поехала к нему. Открыла дверь своим ключом. Куртка на месте, ботинки зимние у двери стоят. В квартире все прибрано. Поехала в полицию, написала заявление. С мужем весь вечер ходили по окрестностям, искали отца. Но так и не нашли, – вспоминает новокузнечанка.
Через два дня Ларисе позвонили из полиции, назвали имя отца, попросили приехать на опознание. Оказалось, что пенсионер на общественном транспорте доехал до отдаленного района города и, заблудившись, замерз на пустыре. Тело нашли дети, обычно игравшие в этом месте после уроков. С собой у погибшего были документы, поэтому полицейские быстро нашли родственников.
– Видимо мы просмотрели, когда проблемы с памятью переросли в деменцию. Я виню себя за эту невнимательность все годы с момента смерти папы. У меня двое детей, работа, дом. А надо было плюнуть на все и отцом заниматься. Как минимум, настоять на его переезде к нам. Другой момент. Он, как установили полицейские, в мороз в одних домашних трико, рубашке и тапочках ехал через весь город на общественном транспорте, и никто из окружающих не обратил на это внимания. Никто из прохожих не задумался, что раздетый пожилой человек делает на улице, куда едет, никто не подошел к нему. Ведь можно было сообщить в полицию. Сделать один звонок. Безразличие людей, конечно, удивляет. Но что теперь об этом говорить? Человека не вернешь, – говорит Лариса Ахатова.
Семья кемеровчанина Аркадия Иверова тоже столкнулась с деменцией. Бабушка Аркадия, по рассказу мужчины, всегда была очень здравомыслящим и практичным человеком. К тому же почти никогда не болела и даже в преклонных годах была такой энергичной и деятельной, что, как говорит Аркадий, и молодежь позавидует.
– Моя бабушка была невероятным человеком. Своеобразным мозговым центром нашей семьи. Мы по любому поводу советовались с ней. Бабуля могла найти выход из любой ситуации. Но примерно лет в 85-86 ее разум начал давать сбои. Как только бабушка начала вести себя странно, я ее перевез к себе. Сначала она начала жаловаться, что кто-то ворует ее вещи. То, якобы, кошелек у нее пропал, то часы. Я сначала пытался поговорить с ней, объяснял, что дома никто не мог взять ее вещи. Покупал взамен "украденному" новое. А пропажи потом находил спрятанными то под матрасом, то за батареей. Дальше – больше. Бабушка стала проявлять чрезмерную подозрительность. Говорила, будто слышала, что мы обсуждаем план, как сдать ее в дом престарелых. Поскольку ничего такого и в помине не было, я повез ее к врачу. Оказалось, деменция. Прописали ей таблетки какие-то, уже не вспомню названий. На капельницы я ее повозил, – вспоминает Аркадий.
Внук говорит, что всеми силами пытался помочь бабушке, но его усилия не увенчались успехом. Болезнь прогрессировала. Уже через год женщина с трудом узнавала Аркадия и его родителей. Участились и совсем неприятные эпизоды.
– Бабушка повадилась ходить в туалет по маленькому прямо на ковер в зале. Лежит целый день, а в туалет идет ни куда-нибудь, а именно на ковер. Включала воду в ванной и на кухне и так оставляла. Мы с женой стали опасаться уходить на целый день на работу. Врач сказала готовиться к самому худшему. Хотя я не знаю, что может быть хуже, когда родной человек тебя не узнает. Через знакомых я устроил бабушку в учреждение, где за такими людьми ухаживают. Навещал ее буквально через день. Но она там пробыла недолго. Буквально через пару месяцев тихо во сне скончалась, – рассказал Аркадий.
Многие семьи сталкивались с приобретенным слабоумием у родственников. Или слышали от знакомых о том, как тяжело близким смириться с этим недугом близкого человека, как много эмоциональных и физических сил отнимает уход за человеком, страдающим деменцией.
.
Впрочем, как утверждает Лиана Басаргина, деменция – это не обязательно болезнь стариков.
– Слабоумие может развиться и на фоне тяжелой интоксикации или травмы головного мозга у человек практически любого возраста. Но чаще всего деменция все-таки связана со старением организма, – говорит специалист.
Кратко Лиана Басаргина определяет деменцию как приобретенное слабоумие, которое характеризуется стойким снижением познавательной деятельности с утратой ранее усвоенных знаний, практических навыков и невозможностью приобретения новых. К первым признакам заболевания на раннем этапе, которые могут заметить родственники, не обладающие медицинскими знаниями, специалист относит снижение остроты памяти, в частности, когда человек забывает о событиях, случившихся совсем недавно.
– При деменции у пациентов наблюдаются снижение концентрации внимания, трудности понимания обращенной к ним речи. Им становится сложно поддерживать беседу, постепенно они теряют способность выполнять повседневные задачи. Уточню, что ухудшение памяти свойственно многим пожилым людям и без деменции. Поэтому для постановки диагноза "деменция" все-таки должен присутствовать комплекс симптомов, – говорит Лиана Басаргина.
За помощью к медикам психиатр рекомендует обращаться сразу, как только у вашего близкого человека появятся первые признаки деменции. На ранней стадии к врачу-терапевту, неврологу или геронтологу.
– Специалист назначит сосудистую терапию для улучшения и поддержания функций головного мозга. Остановить развитие деменции невозможно. А вот профилактировать заболевание, улучшать качество жизни пациента и продлить ее, можно. Чтобы предупредить деменцию, необходимо вести здоровый, активный образ жизни. Стоит исключить употребление алкоголя, курение – это факторы риска. К тому же нужно постоянно тренировать ум: читать книги, заучивать стихи, учить иностранные языки, играть в шахматы, разгадывать кроссворды и т.п. А вот уже на более поздних стадиях, при появлении поведенческих расстройств, галлюцинаций, бреда необходимо прибегнуть к помощи врачей-психиатров, которые назначат специализированное лечение, – рекомендует Басаргина.
На более поздних этапах развития деменции к перечисленным выше симптомам, как правило, присоединяется проблемы в самообслуживании. Пациенты, например, не могут самостоятельно помыться, нуждаются в побуждении, чтобы дойти до туалета, почистить зубы. Люди в деменции начинают забывать элементарное: как закрыть дверь в квартиру, выключить газ, воду, свет. У них нарушается ориентация в пространстве. Такие люди могут, выйдя из дома, забыть домашний адрес.
– При тяжелой деменции пациенты не способны принимать пищу, не узнают близких, не соблюдают правил гигиены и нуждаются в постоянном уходе. То есть жить самостоятельно они не могут. Заканчивается тяжелая деменция летальным исходом. К смерти таких пациентов обычно приводят сопутствующие заболевания – в том числе инсульты и инфаркты. С деменцией пациенты могут жить довольно долго – до 15-20 лет на начальной стадии. С тяжелой деменцией значительно меньше – три-пять лет. Это зависит от многих факторов, в том числе качества ухода, грамотной медикаментозной терапии, – поясняет Басаргина.
О проявлениях тяжелой деменции нам также рассказал барнаульский врач-психиатр Кирилл Вайсман.
– В психиатрическом стационаре пациентов с деменцией не так много, потому что со слабоумием сюда госпитализируются люди только при наличии других психических расстройств: бред, галлюцинации, делирий, помрачение сознания. А собственно с деменцией как с заболеванием, характеризующимся неуклонно ухудшающимися интеллектуальными функциями в связи с органическим заболеванием головного мозга, пациенты лечатся в диспансере. У тех же, кого помещают в стационар психбольницы, довольно часто встречается патологическое собирательство. Это те люди, которые стаскивают в квартиру все подряд и в итоге заваливают свое жилище мусором. Для лиц с сосудистым слабоумием или при болезни Альцгеймера характерен бред ущерба. Таким пациентам кажется, что за ними следят, что в их жилище кто-то пускает отравляющие газы, неизвестные через стены лучами воздействуют на их внутренние органы. Есть и те, кто мажет фекалиями стены, – говорит психиатр Кирилл Вайсман.
Специалист уточняет, что при деменции бреда ущерб по большей части носит бытовой характер. К примеру, это может быть боязнь отравления. В этом случае пациенты сообщают об изменении запаха и вкуса еды. Если совпало так, что после приема пищи у человека в деменции поднялось артериальное давление, он это тоже может объяснять попыткой отравления. Кто-то, по рассказам Вайсмана, отказывается мыться, опасаясь, что его утопят.
– Некоторые наши пациенты рассказывают, что соседи или родственники приходят ночью к ним в квартиру и крадут еду, вещи, документы, деньги. А на самом деле они сами прячут их в укромном месте и забывают. Обычно рассказы таких пациентов звучат нелепо. Деменция может сопровождаться и галлюцинациями. Например, пациенты слышат через стены, что якобы соседи их обсуждают, – рассказывает Кирилл Вайсман.
При этом психиатр уточняет, что бред и галлюцинации легко устраняются препаратами-нейролептиками.
– Бред полностью захватывает сознание пациентов в деменции, они не способны переключиться со своей болезненной идеи, освободиться от нее. Все жизненные обстоятельства они трактуют, укладывая в свои бредовые представления. Они становятся для них реальностью. А благодаря медикаментозному лечению болезненные переживания становятся для наших пациентов эмоционально менее окрашенными. Они перестают постоянно думать о бредовых идеях, – объясняет Вайсман.
В любом случае, оба психиатра отмечают, что люди в деменции могут быть опасны как для окружающих, так и в преобладающем количестве случаев для себя.
– Самая главная опасность для окружающих исходит от бытовых действий пациентов в деменции: затопили соседей, устроили поджог, открыли газ. Это чаще всего и становится причиной для госпитализации, – отмечает Кирилл Вайсман.
Лиана Басаргина дополняет, что распространены ситуации, с которой столкнулась Лариса Ахатова, когда люди в деменции выходят на улицу и не могут найти дорогу домой.
– Особенно такое поведение больных опасно в холодное время года, потому что они часто уходят без верхней одежды, получают переохлаждение или погибают. Поэтому всем стоит обращать внимание на пожилых людей, которые растерянно бродят по городу, пристают к прохожим с вопросами, привлекают внимание неадекватным поведением. В этих случаях необходимо обращаться в полицию для установления личности и поиска близких. Некоторые родственники, зная о заболевании члена семьи, предполагая, что он может уйти и потеряться, кладут в карманы его одежды записки с контактной информацией: телефонами, данными родственников. Это может помочь спасти от гибели человека со слабоумием, – говорит Лиана Басаргина.
А что же делать родственникам людей, страдающих деменцией? Ведь на их плечи ложится как физический уход за больным, так и тяжкое психологическое бремя – стать свидетелем того, как твой близкий на глазах теряет рассудок, перестает понимать, что происходит вокруг, забывает имена окружающих и теряет с ними всякий контакт. Выход из этой ситуации нам помогала искать психолог из Новосибирска Надежда Матушкина.
– Принять тот факт, что ваш близкий человек страдает деменцией и постепенно перестает быть той личностью, которую вы знали раньше – тяжело. Фактически это утрата. И проживается она по тому же принципу, что и любое другое горе. От переживаний, связанных с деменцией у близкого, нельзя отмахнуться. Вам предстоит пройти все стадии: шок, отрицание, стадию сильных чувств, в том числе агрессии из-за того, что мир несправедлив, что, к сожалению, это случилось именно в нашей семье. Затем следует стадия депрессии, во время которой мы оплакиваем то, что уже невозможно исправить. И только после этого наступает принятие. Вообще это достаточно длительный процесс, который связан с разными сложными, неприятным чувствами. Пережить все это поможет только время и честное проживание чувств. Лучше не убегать от них, не застывать в отрицании, а соприкасаться со всем тем, что происходит в душе в связи с болезнью близкого человека, – объясняет психолог.
Надежда считает, что бороться со стрессом, который накрывает близких, столкнувшихся с тяжелым недугом родственника и решивших ухаживать за ним самостоятельно, бесполезно.
– В любом случае стресс окажется сильнее вас. Тут скорее нужно понять, каким образом можно укрепить себя, позаботиться о себе в тяжелой ситуации. Начните, как минимум, с практических вопросов: распределение обязанностей между всеми членами семьи. Уход за больным ни в коем случае не должен замыкаться на одном человеке. Потому что, как правило, кто-то один в семье наиболее заинтересованный или наиболее ответственный берет на себя максимальный объем заботы о больном родственнике. И именно этот человек подвергается выгоранию. В одиночку вам не справиться. Если все-таки семья совместно принимает решение оставить родственника в деменции в семье, не отдавать в спецучреждение, то должен произойти честный разговор и честное распределение обязанностей между ее членами. Следующее: нужно подумать, как вы будете восстанавливать свои ресурсы, отдыхать. Будет ли у вас день или несколько часов в неделю, когда вы сможете побыть в другой обстановке: прогуляться по улице, съездить в гости. Нужно решить, кто присмотрит за больным родственником в это время. Обязательно такое время в течение недели должно быть. Здесь же стоит сказать об эмоциональной гигиене. В ситуациях, когда возникает сильный стресс, родственники должны поддерживать друг друга. Рядом должны быть люди, с которыми можно поговорить, поделиться. Получить простую человеческую поддержку, – говорит Надежда.
Но в ситуации, когда семья сталкивается с деменцией, часто возникает и другой сложный вопрос: будет ли предательством со стороны родных поместить больного в специальный пансионат, где за ним будут следить их ухаживать? Как бороться с чувством вины, когда вы не можете самостоятельно оказывать необходимую помощь близкому, а окружающие осуждают вас.
– Я бы не сказала, что здесь речь идет о предательстве. Иногда нужно трезво оценить ситуацию. Порой для семьи деменция у одного из родственников превращается в безвыходную ситуацию. Потому что не так много семей в России, где хотя бы один человек может уйти с работы и ухаживать за больным. Что делать, например, если мать-одиночка живет с пожилой мамой в деменции? Как правило, безработных взрослых членов семьи, которые могли бы полностью замкнуть на себя заботу о заболевшем, нет. Здесь же мы наталкиваемся на другую проблему. Пожилым людям, которые болеют деменцией, небезопасно оставаться без присмотра. Они могут травмироваться, потеряться, нанести ущерб жилью и даже погибнуть. И с чувством вины, когда в семье случилось что-то подобное, а мы не доглядели, справиться гораздо сложнее, чем с чувством вины по поводу того, что мы организуем для близкого специальный уход: помещаем в отделение больницы, нанимаем сиделку, – считает психолог.
При этом Надежда дает четкий совет, как справиться или, по крайней мере, уменьшить чувство вины от того, что приходится передавать родственника в деменции на поруки специалистам.
– Чувство вины будет гораздо меньше, если вы продолжите контактировать с больным родственником. То есть одно дело, если вы не можете физически ухаживать за ним, день и ночь сопровождать. Это, например, практически невозможно, когда в семье есть дети, которым требуется забота и участие в их жизни. Но это не значит, что нужно исключить все контакты с родственником, страдающим деменцией. То есть вины будет гораздо меньше, если вы выделите время на то, чтобы побыть с ним вместе, поговорить, что-то поделать. Если взять на себя не уход, а вот такое общение (игры, занятия, чаепитие, просмотр фильмов) с пожилым родственником, это будет полезно для обоих. И у вас чувство вины снизится, и родственник будет чувствовать, что не безразличен вам. В остальное время вы сможете жить свою жизнь, от которой невозможно отказаться, – поясняет Надежда.
Если же кто-то в вашем окружении негативно оценивает решение поместить родственника в пансионат, Надежда рекомендует объяснить им, почему уход за больным родственником в вашей семье организован именно так, почему за ним ухаживают специалисты, профессиональные сиделки, а вы его только навещаете. В этом нет ничего зазорного.
– С другой стороны, подумайте, а всем ли нужно это объяснять? В нашем окружении достаточно много людей, которым совершенно необязательно знать подробности жизни нашей семьи, отношений внутри нее. Помните, что вы не обязаны этого делать, – рекомендует Надежда Матушкина.
По ее словам, практически каждый человек хотя бы раз в жизни сталкивается с угасанием и уходом из жизни близкого человека, или столкнется в будущем. И, тем не менее, психолог уверена, что справиться с этим по силам многим. Были бы желание и квалифицированная помощь. В конце концов, никто из ныне молодых, здоровых и успешных людей не застрахован от деменции. А значит, может оказаться зависимым от помощи своих близких.