С недавних пор о хозяйке одной из КГТ знают все жильцы как проспекта Ленина, 90, так и расположенных рядом домов. Обратила на себя внимание кемеровчан 73-летняя Валентина Шерматова, но, к сожалению, такая "слава" вызвана совсем не позитивными событиями в жизни пожилой женщины. Вид её комнаты приводит в ужас любого, и хаос, царящий на нескольких квадратных метрах, – последствия проблем со здоровьем пенсионерки и недобросовестности людей, находившихся рядом в последнее время.
Корреспонденты VSE42.Ru откликнулись на обращение в редакцию горожан, просящих о помощи для Валентины Ивановны, и попытались разобраться в шокирующей ситуации.
Проведение аналогий с картинами Алексея Балабанова кажется уже избитым приёмом, но сюжет про одинокую кемеровскую бабушку стал бы венцом в списке работ режиссёра. Когда к нам обратилась Алёна (прим. автора – имя изменено по просьбе девушки) и поведала, что происходит с её престарелой соседкой, сложно было поверить в правдивость этих слов: в редакции даже не знали, что из описанного более всего не поддаётся объяснению и на чём всё-таки сделать акцент.
– Недавно мой молодой человек рассказал, что случайно шёл мимо комнаты одинокой бабушки и узнал, что она живёт в бардаке, с разными насекомыми, да и к тому же у неё кто-то отбирает пенсию, поэтому она целыми днями сидит без еды. Я сразу спохватилась и начала звонить участковому, в полицию и социальные службы. Мы к ней заходили на выходных, через несколько дней, и уже у неё немного почище. Я спрашиваю: "Вы ели что-нибудь?", она: "Нет". Ну я пошла ей яичницу с сосисками приготовила. Вот если она относительно давно обитает в таких условиях, то непонятно, почему об этом ничего не говорили: соседи или не знали, или не хотели знать, – поделилась Алёна.
Приехав в общежитие на проспекте Ленина, 90, съёмочная группа VSE42.Ru встретила в подъезде администратора Елену Кремнёву, которая делала вечерний обход.
– Не подскажете, как нам найти 152-ю комнату?
– Так там бабушка одинокая живёт. А вам зачем?
– Мы журналисты, к нам её соседи обратились.
– А-а-а-а-а, ну слава богу, а то мы уже тут все отчаялись: не знаем, что дальше делать.
Вместе мы поднялись на восьмой этаж, где, выходя из лифта, увидели в конце коридора приоткрытую железную дверь.
– О, вот как раз бабушка выглядывает, будто ждёт нас, – добродушно сказала Елена Николаевна.
С каждым шагом, приближающим нас к Валентине Шерматовой, мы чувствовали резкий неприятный запах, струящийся из квартиры.
На пороге нас встретила недоверчивая хозяйка, и Елене Кремнёвой как уже примелькавшемуся человеку пришлось объяснять, кто же эти незваные гости и что им нужно. Поняв, что мы пришли с миром, пенсионерка очень медленно, благодаря администратору общежития и собственной трости, добралась до своей лежанки и натужно проговорила:
– Проходите, только у меня тут такой бардак: сама не могу всё это убрать. Я тут с 1971 года живу (заплакала).
Разговор с Валентиной Шерматовой дался нам непросто: пожилая женщина с трудом произносила слова, в основном односложно отвечая на вопросы, но выяснить, почему она обитает в таких условиях и кто отнимает все средства к существованию, нам всё же удалось.
– У меня левая сторона парализована, я в реанимации больницы на шахте "Северная" лежала два года назад. Грязно у меня, с тех пор как заболела. В социальные службы не обращалась: неудобно как-то. А Катя эта давно тут шарахалась, случайно нашла меня и попала ко мне. Говорит, сидела раньше (сейчас вроде как её снова посадили, не знаю, правда или нет). Какие-то двое мужиков с ней были, пожилые – лет по 39 им. Приходят, клянчат: "Дай денег, займи денег", но я же не миллионерша. Где-то 7.700 пенсия у меня, скажут: "Мы заплатим за квартиру, за свет", а на еду денег не оставляли. Соседи зайдут – я поем (заплакала), – призналась Валентина Ивановна.
– Соседи сказали, что больше года у Вас деньги отбирали. Это на самом деле так?
– (кивнула).
– Почему Вы тогда им не пожаловались? Боялись, что те знакомые с Вами что-то сделают?
– (долго молчала, потом утвердительно махнула головой и вытерла слёзы).
Поговорив с одинокой кемеровчанкой, мы спустились в администраторскую к Елене Кремнёвой.
– Несколько лет назад Валентина Ивановна находилась в больнице, недавно вот снова лежала там с месяц, наверное... На двери была наклеена бумажка, которая "опечатывала" квартиру: она ведь сама её не запирает. И вот, когда её привезли домой, я однажды вижу: со стороны лифта идёт женщина, в распашонке, без белья, босиком, опирается на костыль, еле передвигается – гуляет.
Потом я делала обход, выхожу, а она около двери упала, лежит и не может встать, скребётся по полу. Я её подняла, завела в комнату, а у неё окно настежь было открыто, поэтому очень холодно (зима). Спрашиваю: "Может, Вас чем-то укрыть?". "Не надо, не люблю жару", – отвечает. Положила её, она: "Спасибо большое, здоровья тебе!".
Потом я не выдержала, давай названивать в соцзащиту, рассказала о ситуации. Мне там пояснили, что сын у неё умер, а дочь во Владивостоке живёт. Сказала им, что бабушка с голоду умрёт, и всё: у соседей вроде сходит то сама хлеба попросит, то кто-нибудь тарелку супа принесёт. В соцзащите сказали: "Хорошо, мы разберёмся". Потом перезванивают и говорят: "Мы там уже, оказывается, были, но она нас послала и от помощи отказалась, она вполне адекватная". Я говорю: "Вы понимаете, что адекватного человека сразу видно? А тут она практически голая ходит по подъезду, поэтому надо какие-то меры принимать, хоть она вас и посылает". Есть же в городе специальные приюты, чтобы она месяц полежала там, чтобы в комнате хоть порядок навести. У неё там полно и клопов, и тараканов, и мух, – поделилась Елена Николаевна.
– А что за женщина к Валентине Ивановне в итоге приходила? Кто она такая?
– Какая-то Катя, непонятная неблагополучная дама, всё время с двумя мужиками была, которые тут периодически дрались. Она одного здесь приютила, второго выгнала, потом уже вообще другой её отсюда попросил (пытаются, наверное, на жилплощадь претендовать). Как они в той комнате все вместе и в таком ужасе жили – ума не приложу. В итоге выяснилось, что каждое пятое число эта Катя к ней приходила и забирала пенсию. В последнее время, кстати, я её не вижу, наверное, с месяц. Может, и правда посадили, как сама бабуля говорит.
– А Вы Валентине Ивановне помощь предлагали?
– Я поговорила с соцзащитой и пришла к ней, спрашиваю: "Ну Вы сами-то согласны, чтобы к вам кто-то приходил?". Ага, согласна, говорит, а сама потом тихонько: "Да хоть бы сдохнуть побыстрее". Я и с участковым разговаривала, спрашивала, что нужно делать, чтобы, например, дочь найти. Он ответил, что, если будет какая-то коллективная жалоба от жильцов, тогда, может быть, что-то решится. При мне он приходил где-то месяц назад и поднимался к ней, о чём разговаривали – я не знаю. Сейчас надеемся, что после огласки истории удастся собрать волонтёров, которые согласились бы помочь отмыть квартиру, выбросить ненужные вещи.
Корреспонденты VSE42.Ru обратились за комментарием в районный Комплексный центр социального обслуживания населения на дому. Вот что рассказала нам специалист организации, пожелавшая остаться неизвестной.
– Да, недавно мы были в доме на Ленина, 90. Заявка поступила от вахтёра общежития Ларисы Викторовны Белянкиной. При посещении замок на входной двери отсутствовал, сама Шерматова имела неопрятный вид: была в грязных вещах, низ – без одежды в прямом смысле этого слова, в комнате – антисанитарные условия, везде грязь, сломанная мебель, в раковине – грязная посуда, к тому же повсюду бегали огромные тараканы и клопы. Имелся стойкий неприятный запах, так как Шерматова мочится прямо в постель. Кровать уже наполовину пролежавшаяся, сломанная.
Во время нашего визита подошла молодая соседка и сказала, что она пока осуществляет уход за Валентиной Ивановной, приносит ей еду, так как сидит с маленьким ребёнком и не работает. Со слов девушки, Валентина Ивановна злоупотребляет алкоголем, поэтому в её комнате часто собираются лица без определённого места жительства. Мы посоветовали соседке, если она не против, оформить пособие по уходу за Валентиной Ивановной, чтобы хотя бы было 1.560 рублей ей к пенсии, а соседке шёл стаж. Она сказала, что подумает, и вроде бы не против была. Когда мы стали предлагать Валентине Ивановне выбрать либо социального работника, либо оформление в дом-интернат, она ни то ни другое не выбрала, была настроена агрессивно и даже немного материлась. Она написала заявление об отказе, то есть мы уже ничего не можем сделать. Ей к тому же оставили телефон патронажной службы при церкви: они выезжают без оформления всяких документов, наводят порядок. Потому что необходимо вытравить клопов, тараканов и убраться, так как послать социального работника в антисанитарные условия мы просто не можем, – объяснил источник. – Когда мы приходили к ней в прошлом году, Шерматова вообще лежала на полу посредине, тут же прибыли два молодых мужчины, которые сказали, что наша помощь здесь не нужна и они сами найдут ей сиделку. Действительно, по словам соседки, за ней какое-то время кто-то ухаживал, но потом эта женщина начала приглашать своих собутыльников.
В свою очередь, администратор общежития Елена Кремнёва убеждена, что Валентина Ивановна сама не может написать заявление об отказе о помощи.
– Она ручку-то держать в руках не в состоянии – скорее всего, кто за неё это сделал. Может, соседи, я не знаю. В общем, очень странная ситуация, – сетует Елена Николаевна.
Также корреспонденты VSE42.Ru обратились за комментариями в Следственное управление Следственного комитета по Кемеровской области. На момент подготовки данного материала к публикации ответа на официальный запрос мы, к сожалению, не получили.
Так или иначе, историю Валентины Шерматовой можно сравнить, предположим, с прогрессирующей болезнью, когда врачи разводят руками: мол, пациент сам виноват, потому что не принимает лекарства по собственному желанию, в итоге обращаться за помощью стоило раньше, когда всё было не так запущено, хотя при этом тщательную диагностику и осмотр пациента никто не проводил. А ещё можно много говорить о равнодушии людей, окружающих героиню нашей статьи, и собственной дочери, не интересующейся судьбой мамы, но есть ли теперь в этом смысл?
Редакция VSE42.Ru надеется на скорейшее решение проблемы одинокой пенсионерки и следит за развитием событий.