В начале 2020 года кемеровская компания получила от государства невозвратный и практически беспроцентный кредит "на выживание" в рамках коронавирусных реалий работы на рынке. Цель, заявленная при выдаче подобных кредитов, была, казалось бы, простая и понятная: поддержка бизнеса во время бушевавшей пандемии коронавируса. На деле подобная забота обернулась тем, что теперь предприниматели должны вернуть полученные средства в трехкратном размере. Как такое могло произойти, разбирался корреспондент сайта VSE42.Ru.
Возможно, прошедшие два с лишним года с начала пандемии коронавируса подтерли в памяти многих кузбассовцев то, что происходило в 2020 году. Закрытые магазины и учреждения общепита, падение практически любой деловой активности – вот та реальность, с которой столкнулся не только кузбасский, но и весь российский бизнес. Так что декларация хотя бы каких-либо мер поддержки со стороны государства была вполне уместна и ожидаема. Правда, на деле подобная декларируемая забота для кемеровской "Рекламной группы "Все про Все" обернулась тем, что предприниматели теперь должны заплатить более шести миллионов рублей в обмен на 2,5 миллиона, полученные от государства.
Напомню, что в разгар пандемических ограничений для чиновников остро встал вопрос сохранения социальной стабильности, а значит – рабочих мест, от части которых, само собой, в условиях кризиса бизнес может отказаться, чтобы сократить собственные издержки и выжить. Не секрет, что выражение "ничего личного, это просто бизнес" чаще всего имеет под собой как раз тот факт, что частные предприятия стараются, с одной стороны, получать прибыль от своей деятельности, а с другой – хотя бы не уходить в минус.
Обычно первое, что идет "под нож" – это трудовой коллектив. В условиях падающего спроса на услуги или товары любой адекватный собственник задумывается об оптимизации (сокращении) сотрудников. Несмотря на жесткость подобных мер, по сути, это вполне логично. Нет спроса на товары или услуги – нет сбыта – нет прибыли – нет прежних объемов – не нужно прежнее количество работников.
Именно для сохранения рабочих мест, как хочется надеяться, российское государство (за счет налогов, которые платят граждане и юридические лица) объявило о мерах поддержки в условиях коронавирусных ограничений.
Одной из таких мер призваны были стать те самые "бесплатные" и даже невозвратные кредиты, которые, например, доводились до бизнеса через ВТБ. Речь идет о постановления правительства России от 16.05.2020 № 696 "Об утверждении Правил предоставления субсидий из федерального бюджета российским кредитным организациям на возмещение недополученных ими доходов по кредитам, выданным в 2020 году юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям на возобновление деятельности".
Для того чтобы получить "халявные" деньги, которые, по сути, должны были пойти на сохранение рабочих мест, и потом не возвращать потраченное, нужно было сделать в общем-то немного. Для этого достаточно было соблюсти всего лишь два условия: не уйти в банкротство и сохранить количество рабочих на предприятии на уровне не менее 80% от предыдущего месяца. Поскольку выдача кредитов имела жесткую временную привязку, то речь о списочной численности шла вполне конкретная – по данным на 1 июня 2020 года.
Собственно говоря, именно календарные даты и стали камнем преткновения в позднее возникших к "РГ "Все про Все" со стороны ВТБ претензиях. Но по порядку. Как логично рассудили в РГ, предыдущим к июню, когда был получен льготный кредит, является май. Казалось бы, этот факт трудно оспаривать. Достаточно просто открыть календарь, чтобы убедиться в правильности этой логики.
Тем не менее со стороны федеральной налоговой службы для того, чтобы "узнать", какой месяц является предыдущим по отношению к июню, был создан специальный сервис.
– Численность работников заемщика, а также размеры надбавок и доплат, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иных выплат компенсационного характера определяются получателем субсидии на основании сведений, размещенных в информационном сервисе Федеральной налоговой службы по состоянию на 1 июня 2020 г. В информационном сервисе Федеральной налоговой службы размещаются сведения о застрахованных лицах, подаваемые заемщиком в органы Пенсионного фонда Российской Федерации и передаваемые Пенсионным фондом Российской Федерации в Федеральную налоговую службу для целей реализации настоящих Правил, – говорится в соответствующем постановлении правительства.
Как мы уже писали, первоисточником информации о численности сотрудников является отчетность по форме СЗВ-М, передаваемая предприятием-заемщиком ежемесячно в Пенсионный фонд Российской Федерации в порядке и сроки, установленные постановлением Правления Пенсионного фонда Российской Федерации от 1 февраля 2016 г. N 83п "Об утверждении формы "Сведения о застрахованных лицах".
Не совсем понятно, зачем понадобилось создавать отдельный сервис для информации, которую можно и нужно получать либо от ПФР как от официального владельца информации, либо от заемщика, избегая различных неточностей. Однако данный сервис был создан и запущен, и банк обязали использовать данные именно этого сервиса.
И еще одно, но крайне важное обстоятельство: к этому сервису заемщик, например, доступа не имел. Только налоговики. Мол, "все знаем, а вот что вам расскажем – это другой вопрос".
Во-вторых, отчетный период, когда предприятия-заемщики (впрочем, и не заемщики тоже) подают сведения о численности работников, длится с 1 по 15 число следующего месяца. В данном случае, с 1 по 15 июня бизнес подает информацию за май. Но! Если конкретное предприятие подало информацию 1 июня и она успела попасть в базу данных (в сервис ФНС) в тот же день, то получается, что предыдущим месяцем окажется именно май.
А если предприятие подаст, согласно законодательству, данные 2 июня или позднее, вплоть до окончания срока предоставления такой информации (что совершенно законно), то, как оказалось, банк вправе считать предыдущим июню вовсе не май, а … апрель. А в этом месяце численность работников могла быть, например, выше, чем в мае. То есть ее июньское снижение в сравнении с маем вписывается в требования договора, а вот с апрельским показателем – нет. Со всеми вытекающими для получателя кредита последствиями.
Такая вот странная, а по сути, по крайней мере, для непосвященного в глубины чиновничьего мышления, искаженная логика. В этот капкан и попала кемеровская компания.
Забыл сказать: история про подачу данных "2 июня и позднее" стала известна позднее. Когда именно – читайте ниже.
Итак, кемеровское предприятие "РГ "Все про Все" подписало кредитный договор 11 июня 2020 года. Сумма кредита составила два миллиона 582 тысячи 461 рубль 43 копейки. Полученные деньги, как легко догадаться, были направлены как раз на сохранение бизнеса на плаву, а значит – рабочих мест.
И все бы было относительно благополучно, если не один "сюрприз", о котором стало известно только в декабре того же года. То есть почти полгода спустя после получения кредита.
Что же случилось. Да, собственно, случилось обращение с претензией со стороны ВТБ – банка кредитора – к своему заемщику-компании "РГ "Все про Все". Если коротко, то банк потребовал от бизнеса вернуть полученные (безвозвратные) деньги, плюс к ним насчитанные на эти (бесплатные) деньги проценты, плюс к этому – заплатить пеню. И все из-за того, что компания якобы нарушила условия кредитного договора. В общей сложности порядка 890 тысяч рублей.
Как собственники бизнеса, так и юридическая служба компании, скажем так, были удивлены столь неожиданными претензиями со стороны банка. Но оказалось, что ВТБэшники имеют все формальные основания для своих требований. Почему? Да потому, что в майское постановление правительства, в рамках которого был выдан тот самый льготный кредит, было внесено… изменение. И случилось это – вы не поверите – в ноябре. А потому суд, руководствуясь исключительно буквой закона (про дух закона говорить в данной ситуации, судя по всему, бессмысленно), обязал кемеровскую компанию выплатить деньги ВТБ.
Так, схема "государственной поддержки бизнеса совместно с ВТБ" выглядит следующим образом. Принимаем постановление – на его основании выдаем суперльготный кредит – потом меняем текст постановления – взыскиваем деньги с бизнеса.
Обидно? Наверное. Жалко деньги отдавать обратно, выполнив все предыдущие договоренности в рамках кредитного договора? Конечно. Но хотя бы сумма возвращенных денег не больше того, что было выдано в рамках кредита. Повторюсь, на сохранение рабочих мест.
А теперь про само ноябрьское изменение текста постановления. Оно, собственно говоря, выглядит следующим образом. В правительственный документ просто добавили дополнительный абзац: "Для заемщиков, обратившихся к получателю субсидии до 25 июня 2020 г. для определения максимальной суммы кредитного договора (соглашения), допустимо определение численности работников исходя из сведений о застрахованных лицах, поданных заемщиком в органы Пенсионного фонда Российской Федерации по итогам апреля 2020 г.".
Итак, отныне – с ноября 2020 года – правительство официально разрешило считать апрель предыдущим июню месяцем. И все бы ничего, если бы об этом в момент заключения кредитного договора знала компания, решившая получить льготный кредит.
Но она и не знала, и не могла знать, ведь столь неординарное решение федеральные чиновники, повторюсь, приняли почти полгода спустя после выдачи кредита.
Если бы на этом история с "государственной заботой" закончилась, наверное, можно было бы и забыть о ней. Государство выдало кредит на 2,5 миллиона, а потом взыскало почти 900 тысяч рублей. Ну не больше же, чем выдало. И места рабочие предприниматели все же сохранили, практически не сократив трудовой коллектив.
Неприятно, конечно, что государство по праву сильного может поменять условия игры не то что в "текущем моменте", но и задним числом. Но, как говорится, бизнес "утерся" и дальше пошел. Однако, как выяснилось позднее, это вовсе не конец истории.
Спустя почти два года после получения этого теперь уже горе-кредита кемеровская компания получила еще одну претензию. На этот раз со стороны ВЭБ. Этот банк выступал в кредитном договоре между РГ и ВТБ в качестве поручителя. А теперь его представители потребовали с кемеровского бизнеса 5,357 миллиона рублей. Или – вкупе с уплаченными уже ВТБ 890 тысячами рублей – получается около шести миллионов 250 тысяч рублей. То есть примерно в 2,5 раза больше суммы кредита. И это, по большому счету, за те полгода, пока действовал кредитный договор. Напомню, что ВТБ обратился в суд с претензией к РГ спустя полгода после выдачи кредита. Соответственно, в тот момент договор, по сути, был расторгнут.
Исходя из этого, получается, что частная кемеровская компания, желая сохранить рабочие места и не выгнать никого из своих сотрудников на улицу, получила положенный по закону (точнее, постановлению правительства РФ) кредит. Беспроцентный и безвозвратный. А потом вынуждена заплатить в 2,5 раза больше, чем получила. И это за полугодовой кредитный договор. Таким образом, если перевести это в более привычный годовой формат, то стоимость бесплатных денег для кемеровской компании составила практически 300%.
В настоящее время можно получить деньги на куда более выгодных условиях в микрофинансовой организации "под залог автомобиля" или "предъявив паспорт".
О том, как такое стало возможным, собственно весь предыдущий разговор. По крайней мере, с точки зрения стороннего наблюдателя, все это, если максимально упростить, выглядит следующим образом.
Возможно, действительно, федеральные чиновники, не желая нарастания негативных общественных настроений из-за перспективы массовых сокращений, решили помочь бизнесу дармовыми кредитами "на поддержание штанов" – лишь бы люди массово не остались без работы.
Частью этой системы поддержки, как видится, и стал тот пресловутый сервис ФНС, который решил посчитать "апрель – июнь". Правда, известно об этом заемщикам стало только в декабре – спустя полгода после получения кредита, поскольку сервис ФНС доступен только ФНС.
Правительство же России, как можно предположить, в свою очередь, внесло поправку с текст документа о поддержке бизнеса, что "июнь сразу может наступать после апреля… и совсем это не страшно".
А крайним оказался, как всегда, бизнес. Тот самый, что выживал сам и позволил выжить во время жесточайших коронавирусных ограничений своим сотрудникам. Правы все: государство, ФНС, ВТБ, ВЭБ. Но только не бизнес…