У столицы Кузбасса в 2016-м – очень важная миссия: с достоинством принять главный областной праздник. Город усиленно готовится ко Дню шахтёра, а заодно и к юбилею, который мы будем широко отмечать через пару лет. Эти два весомых повода послужили идеей к созданию исторического очерка, посвящённого почти столетнему существованию Кемерова. За помощью корреспонденты VSE42.Ru обратились к специалистам – сотрудникам музея-заповедника "Красная Горка", которые знают о прошлом регионального центра всё и даже больше.
В этом материале вы узнаете (или вспомните), кто стоял у истоков развития промышленности Кузбасса в разное время, почему в Америке знали о нашем регионе больше, чем в стране, и почему голландцы включили Кемерово в список объектов государственного культурного наследия.
Когда-то сложно было представить, что глухая сибирская провинция станет одним из крупнейших промышленных центров России.
Музей "Красная Горка", в свою очередь, как подчёркивает Зинора Волкова, заместитель директора по науке, является своеобразным путеводителем, по которому можно проследить историю становления Кузбасса.
Как известно, первым шагом к образованию региона стало открытие угля Михайло Волковым в 1721 году.
– Ни в коем случае нельзя говорить, что Волков просто так гулял по нынешней территории музея и нашёл "чёрное золото"... Это государственная политика, начатая Петром I, – программа по изучению территории страны. Были организованы поисковые группы, в одну из которых и попал Михайло Волков. Тогда он путешествовал по Томи и, высадившись на берег, обследовал поверхность горы. Она была огненно-красного цвета и состояла из необычной, казалось, обгоревшей породы – дым, поднимавшийся от неё, привлёк рудознатца. Потом местные жители поведали о горелой горе, в которую однажды попала молния, – рассказывает Зинора Фатиковна.
В музее "Красная Горка" есть ценный экспонат – бюст Волкова, сделанный из цельного куска угля. В архивах не сохранилось ни одного портрета исследователя, поэтому внешний вид мужчины – это фантазия художников.
Зинора Фатиковна со смехом говорит: "Хорошо, что его изображение не сохранилось: возможно, его облик многих мог бы разочаровать, а так мы представляем первооткрывателя "чёрного золота" как высокого и статного красавца".
Через 26 лет после обнаружения первых угольных залежей, с 1747 по 1917 годы, эта территория стала личной собственностью императора. Акинфий Демидов создал в Западной Сибири целую промышленную империю с центром в Барнауле, куда входили и границы Кузбасса. Когда промышленник умер, Елизавета Петровна взяла на себя управление территорией.
В 1907 году здесь был основан Кемеровский рудник, на который прислали управляющего – Владимира Николаевича Мамонтова (позже выяснилось, что он приходится племянником Савве Мамонтову – одному из крупнейших промышленников, строителю железных дорог и меценату). Он провёл исследование кемеровского месторождения, после чего один из угольных пластов и шахту назвали его именем.
– В это время в России начинается бурное развитие капитализма. Естественно, феодальная собственность не выдерживает никакой конкуренции. Следовательно, надо было развивать территорию и вкладывать большие деньги. Кабинет ничего инвестировать не хотел и решил направить эту задачу какой-нибудь организации. Так, в 1912 году появляется одно из крупнейших в Сибири акционерных обществ – Кузнецкие каменноугольные копи (Копикуз). Главой Совета директоров назначили Владимира Трепова. Николай II утвердил и подписал договор, но денег на развитие ни один петербургский банк не дал (управление Копикуза находилось в Петербурге – прим. ред.). И вот Трепов поехал в Париж, где был создан консорциум банков во главе с SOCIETE GENERALE, которые и выделили средства на первоначальный капитал, – поясняет Зинора Волкова, заместитель директора музея-заповедника "Красная Горка" по науке.
Работа Копикуза началась со строительства Кольчугинской (Ленинск-Кузнецкой) железной дороги, соединившей Кузбасс с Транссибом, так как развивать промышленность нужно было на отдалённой территории. Два рудника – Кемеровский и Кольчугинский, – а также Гурьевский металлургический завод, который уже находился на грани закрытия, Копикуз получил от Кабинета.
За время функционирования акционерного общества в Кемерове подготовили к работе шахты и положили начало строительству металлургического и коксохимического заводов. В 1914 году началась Первая мировая война, и Россия попала в катастрофическое положение: всё сырьё для производства взрывчатки привозили из Германии, а позже поставки вовсе прекратились.
– Тогда-то в нашей стране и начали экстренно создавать проект коксобензольной промышленности, которую развивали в основном в Донбассе. Но глава Совета директоров Трепов, благодаря своим связям, смог добиться кредита в два миллиона рублей для местного "Коксохима", возведение которого началось в 1915 году (к концу деятельности Копикуза предприятие было готово к работе на 80 процентов – прим.ред.). Кокс был необходим для будущего металлургического завода, а побочные продукты коксования – для производства взрывчатых веществ. Специалисты Копикуза своими силами впервые в мире начали строить коксохимический завод в столь суровых климатических условиях. Отмечу, что вся работа организации была настолько отточена, что потом советская власть, ругая капиталистов, всё же продолжала реализовывать планы – строить различные объекты, – делится Зинора Волкова.
Кроме задачи, направленной на промышленный подъём, Копикуз в какой-то степени сыграл и градообразующую роль: изначально население нынешнего Кемерова было небольшим (в 1916 году здесь работали 4.467 человек), но за 60 лет город вырос в 100 раз.
В музее "Красная Горка" находится архивный документ, перечисляющий губернии, из которых в Кузбасс ехали люди, чтобы основывать рабочие посёлки, позже вырастающие в города.
Данная глобальная программа была направлена на помощь мирового пролетариата молодой Советской республике. В Щегловск приезжали люди свыше 30 национальностей с разных концов света – 750 иностранцев и пять тысяч советских граждан работали в одной команде на государственном предприятии. В автономной индустриальной колонии общались на английском языке, поэтому в главной конторе открылась школа по его изучению.
Себальд Рутгерс, именем которого названа одна из улиц города, – один из лучших специалистов Европы по железобетону, строитель Роттердамского порта, который работал в Голландии, Индонезии, Америке и имел огромный административный опыт. Управляющий и главные специалисты колонии жили в доме, в котором сейчас находится музей. В этом году строение отметит вековой юбилей.
Билл Хейвуд, или "Большой Билл", лидер профсоюзного американского движения "Индустриальные рабочие мира", – ещё один из создателей АИК. На родине его приговорили к 20 годам заключения за антивоенные выступления, позже он сбежал из тюрьмы и оказался в Москве. С первыми группами колонистов он приехал работать в Кузбасс. Группа кинооператоров снимала весь их нелёгкий путь в суровую Сибирь, но сотрудники "Красной Горки" говорят, что не могут найти эти уникальные архивные материалы ни в России, ни в Америке.
– Между прочим, колонисты два года выпускали ежемесячную 12-страничную газету "Бюллетень Кузбасса", которая выходила в США: местному населению объясняли, где находится регион, каковы задачи колонии, а также делились с людьми впечатлениями... В музее есть целая подшивка, которую нам привезли из-за границы. Колонисты, кстати, тогда говорили: в то время в Америке знали о Кузбассе больше, чем в нашей стране. Иностранцы приехали модернизировать нашу промышленность: задача, которую они себе поставили, – строить новую Пенсильванию (главный угольный район Америки – прим. ред.). Первые отбойные молотки, первые подъёмные машины "Риджервуд" – это всё привозили из-за рубежа. Колонисты также запустили первую в городе электростанцию, расположенную на Коксохимзаводе.
Кроме того, в России тогда был голод, и им сообщили: "Кормить вас здесь никто не собирается". Им отдали в пользование большие территории, где они основали фермы, передавая местному населению передовой сельскохозяйственный опыт. Главный офис фермы располагался на улице Рутгерса, а на месте, где сейчас стоит Дворец культуры шахтёров, раньше были поля фермы. Там выращивали кукурузу (получается, что в нашем регионе она появилась раньше, чем во всей стране при Хрущёве, – в 20-е годы), завозили тракторы из Америки, озимую пшеницу и элитные породы мясных животных, – комментирует Зинора Фатиковна.
В Советском Союзе иностранные машины появились во время Перестройки, а по Кузбассу уже в 20-е годы прошлого века ездили "Форды" – грузовые и легковые. Мостов тогда не было, но уже существовали переправы. Когда колонисты уехали, все паромы и катера они передали городу в пользование.
В конце 20-х годов, по словам Зиноры Волковой, существование АИК "Кузбасс" будто вычеркнули из истории, а вернулись к ней только в конце 50-х, вспомнив, что здесь жили и работали иностранцы.
Приезжие из-за рубежа построили для себя Дом коммуны (к сожалению, здание не сохранилось: сейчас на этом месте стоит автозаправочная станция), а русские, трудившиеся на предприятиях АИК, жили в землянках, или "нахаловках", которые были рассредоточены по всему городу. Потом иностранцы решили построить для наших соотечественников приемлемое жильё и пригласили голландского архитектора Йохана ван Лохема.
– Это был поистине голландский период в нашем строительстве. Ван Лохем спроектировал свыше 15 типов домов, самый распространенный из которых – так называемые "дома-колбасы", или прототипы нынешних таунхаусов: блокированные здания с выходом из каждой квартиры. У нас были целые посёлки, состоящие из благоустроенных домов, – с электричеством, водопроводом и канализациями. Ван Лохем возводил так называемые пустотелые дома, то есть стены, проложенные шлаком, за что его страшно ругали, мол, в наших условиях это необоснованно, но потом всё же так стали строить все. А у нас это применили в Сибири впервые, – говорит Зинора Волкова.
Изначально Йохан ван Лохем задумал приехать сюда навсегда, выучив русский язык и ознакомившись с архитектурой, но его планам не удалось сбыться. Он сбежал отсюда, написав в письме другу: "Я по горло сыт Россией: здесь всем заправляет шайка ленивых бюрократов, поэтому я должен вдохнуть свежего воздуха".
После отъезда ван Лохем оставил в истории Кузбасса свой след: школа в Рудничном районе, построенная иностранцем, внесена в список голландского архитектурного наследия за рубежом. Посол Голландии в России Рон ван Дартел осенью 2015 года приезжал в наш регион, чтобы проверить состояние здания. Голландцы выделили средства на реставрацию бывшего учебного заведения, так как Кемерово, наряду с Ярославлем и Санкт-Петербургом, представляет наибольший интерес в области сохранения культурного достояния.
История Кемеровской области и её столицы очень необычна: она захватывает, удивляет и заставляет проявлять к себе интерес жителей региона всех возрастов. В один материал невозможно уместить всю летопись существования Кузбасса – мы попытались охватить лишь некоторые факты, а остальные подробности наши читатели могут раздобыть самостоятельно.