Когда Полина Брюховецкая училась в художественной школе, преподаватели ставили старательной девочке хорошие отметки, однако говорили, что "божьей искры в ней нет". Несмотря на это, работая в жанре песочной анимации, Полина стала востребованным художником, как в столице Кузбасса, так и по всей Кемеровской области. Восемь лет назад она была первой, кто показал родному городу чудо песочного шоу. Об искусстве, коллекционировании старинных вещей и учебе на специалиста по антиквариату с Полиной Брюховецкой беседовал корреспондент сайта VSE42.Ru.
Символично, что мастерская Полины находится в одном из старых домов культуры, которые в середине XX века по всей стране строились десятками, а сегодня становятся исчезающими символами советской эпохи. Ветшающее здание с массивными колоннами в своих недрах скрывает просторную мастерскую – красивую, уютную и вполне современную. С нарядной улыбчивой хозяйкой мы сидим в креслах, которые напоминают мебель из фильма "Бриллиантовая рука".
– Это бабушкины кресла. Я отдала внушительную сумму, чтобы заменить старую обивку современной. Сама отреставрировала деревянные части. Очень люблю эти кресла. В них и память о бабушке, и тепло ее квартиры, и часть истории нашей семьи. К тому же они очень удобные, – делится Полина.
Мы начинаем разговор с того, что когда-то кто-то решил, что настоящий художник непременно должен быть голодным, иначе он становится гедонистом, склонным к извращенным экспериментам. Сегодня это утверждение употребляется в отношении людей любых творческих профессий.
– Я слышала еще один вариант: "Художник должен быть несытым". По-моему об этом говорил российский меценат Дмитрий Волков. Насколько я помню, он имел в виду, что недостаток средств – это стимул для движения художника вперед. Но я считаю, что художник должен получать за свою работу адекватные деньги, как и любой другой человек и жить в достатке, – говорит Полина.
Девушка считает, что подобные мнения могут высказывать люди, которые, возможно, хотят заплатить автору меньше, чем в реальности стоит его труд. Во все времена было выгодно покупать произведения искусства у живых современников, которые после их смерти взлетали в цене. Конечно, эмоции и чувства, вызванные признанием зрителей, наградами, участием в выставках, бесценны. Но искусство тем и прекрасно, что его ценность можно измерить в денежном эквиваленте.
– Когда мы смотрим новый фильм, часто интересуемся, каков был бюджет съемок, сколько он собрал в прокате. Другие виды искусства, в том числе изобразительное, имеет те же права на оценку в денежном эквиваленте, – считает Полина.
Любовь самой Полины Брюховецкой к рисованию родилась в детстве. Маленькой девочкой она много рисовала, позже окончила художественную школу, была декоратором в студенческом клубе университета.
Говорят, что от предназначения не уйдешь. И Полина согласна с этим. Девушка не может сказать, что всегда настойчива в достижении целей. Она совсем не тот человек, который будет идти напролом, преодолевая любые препятствия. Полина работала в разных местах. Но ей достаточно было однажды увидеть песочное представление, чтобы на всю жизнь вдохновиться им.
– Мне пришлось проявить настойчивость, пожалуй, только в том, чтобы заполучить оборудование для песочного шоу. А дальше я действовала, как в лихорадке. Не могла ни есть, ни спать. Рисовала, рисовала, рисовала. Так была одержима процессом. Я не знала, что из этого получится. Конкретной цели не было, – вспоминает художница.
Сегодня оборудование для песочной анимации можно заказать в интернете. Но в 2009 году приятели Полины собирали его на глазок. Сами придумывали конструкцию песочного стола. Он получился очень громоздким и хрупким, потому что в столешнице помещались не современные светодиоды, а обычные лампы дневного света. Камера крепилась на какую-то уродливую железяку. К тому же стол не входил ни в одну машину.
В интернете тогда можно было отыскать всего несколько коротеньких видео-записей с песочными шоу из разных стран. В то время еще не было смартфонов с камерами, позволяющими моментально распространять ролики по всему миру. К тому же на записях не было общих планов с художником, только проекция самого ролика на экран да руки мастера. Конечно, это давало возможность уловить принцип работы с песком, но многое было неясно, никаких конкретных инструкций не было. И увидеть воочию, как работают другие, было негде. Всего приходилось достигать методом проб и ошибок.
– Было страшно. Было тяжело. Я поставила себе высокую планку, требований к себе было масса. А вначале получалось плохо! Песок был из строительного магазина. Я его молола в кофемолке. Папа меня возил на песочный карьер в село Алчедат. Мы нагребали там белый песок. Он тоже не подходил. В интернете заказывала. Много денег "ушло в песок". Доставка стоила дороже самого товара. А ведь качество песка очень важно для достижения нужного эффекта. Но самым сложным было в процессе рисования органично преобразовывать один слайд в другой. Чтобы они красиво перетекали друг в друга от одного элемента к другому, – вспоминает Полина.
Однако первое же выступление произвело ошеломительное впечатление на зрителей. Полина выступила на новогодней ночи в Доме кино "Москва". Наступал новый 2010 год. В ночном клубе собралась большая тусовка, и песочное шоу Полины увидело множество людей. Оно сразу же "выстрелило". Молва о девушке, рисующей песком, быстро разошлась по городу.
– Я начала выступать на городских мероприятиях, фестивалях, конкурсах, выставках. Работала бесплатно, набивала руку. А потом стали появляться частные заказы, и постепенно песочное шоу стало моим основным занятием. Я ушла с работы и посвятила себя творчеству, – улыбается Полина.
С того момента, как Полина Брюховецкая вышла со своим шоу в свет, прошло восемь лет. Однако в Кемерове у нее практически нет конкурентов. В то время как в других городах, более крупных, песком рисуют многие.
– Объяснить это несложно. Песочное шоу очень красивое и легкое. Кажется, рассыпай песок, води по нему пальцами вот и все. Но за этой легкостью стоит адский труд – физический и эмоциональный. Под конец номера у меня душа умирает – так я выкладываюсь. После выступления я не способна тусоваться и разговаривать. Мне нужно ехать домой и ложиться спать, – поясняет Полина.
Песочное шоу – это, по словам художницы, сверхинтенсивное искусство. Если живописец может создавать полотно несколько месяцев или даже лет, то в песочном шоу интенсивность выдачи результата концентрируется в 15 минут. За это время нужно собраться, прожить собственные эмоции, эмоции заказчика, воплотить историю на материальном уровне, да еще заставить сопереживать людей в зале.
Для молодой, красивой, современной девушки у Полины есть весьма странное, на первый взгляд, увлечение. Ее мастерская заполнена предметами страны. В основном это мебель производства 60-х, реже 50-х годов XX века. Полине не терпится рассказать:
– Моя особая любовь – стулья. Это маленький, удобный, утилитарный предмет мебели. Интересных шифоньеров, сервантов, комодов тоже много попадается, хотя все реже. Но их много не купишь, вокруг себя не понаставишь. А стульев можно покупать сколько угодно, перекрашивать, менять обивку. Например, я их отдаю родителям, а через какое-то время мы меняемся, чтобы освежить обстановку. Могу подарить близким друзьям. Стул универсальный предмет интерьера. И он нужен всегда, – говорит Полина.
Оказывается, сегодня большая удача купить венский стул в заводской упаковке 60-80-х годов. Стоимость одного предмета составляет примерно 2000 рублей. Степень сохранности стульев, бывших в употреблении, разная. Все зависит от того как их эксплуатировали. Быстро портится мебель, которая хранилась на даче. Из-за мороза, влажности дерево рассыхается, мебель расшатывается. Ее приходится серьезно ремонтировать.
Если мебель стояла в квартире – сохранность лучше. Особенно хорошо, если стулья стояли у стены, где-нибудь в прихожей, либо вокруг обеденного стола. Такие стулья использовались, как правило, всего несколько раз в год по большим праздникам. Это почти как сервизы "витринного хранения". Такое понятие есть у антикваров. Когда фарфор стоял в шкафу за стеклом и практически не использовался.
– Чемоданы мне просто нравятся. Я особо историю их не прослеживала. У меня есть фанерные чемоданы. С одним из них, например, моя бабушка уезжала в Германию в 40-е годы прошлого века. Есть и более позднего времени экспонаты, которые сейчас практически не используются, и все чаще оказываются на помойках, – говорит Полина.
Оказывается, помойка для коллекционера до сих пор остается "святым" местом. И большинство ценностей приходит в мастерскую Полины именно оттуда. О находках ее предупреждают друзья и знакомые. Кто-то, зная о ее увлечении, сразу привозит такие подарки в мастерскую. Но что-то Полина, конечно, покупает через интернет.
– Я люблю старину по многим причинам. Во-первых, по первому образованию я историк, окончила истфак КемГУ. Позже училась в санкт-петербургском университете культуры на специалиста по антиквариату. То есть я знакома, как с теорией, так и практическими основами реставрации, – рассказывает Полина.
Девушке нравятся старинные вещи. Ее не интересуют суеверия о плохой энергетике прежних владельцев. Наоборот, к старине у Полины трепетное отношение. Ведь они многое повидали, сменили по несколько мест жительства, были свидетелями каких-то событий.
– Это не жадность. Мне нравятся и новые вещи. Сейчас столько всего интересного в каталогах дизайнеров! Но зачем выбрасывать вещь, если она может еще очень долго и эффектно служить, быть центром интерьерной композиции, – говорит Полина.
Ей нравится и концепция IKEA, которая сводится к тому, что через три года приходится менять мебель. Это результат мировой тенденции, следуя которой, люди не обременяют себя вещами. Они стали мобильными и предпочитают снимать жилье, а поэтому им не нужна долговечная мебель. В то же время можно купить на свой вкус и недорогую из IKEA. Но, несмотря на мировой тренд, Полине Брюховецкой хочется индивидуальности в вещах и обстановке, которая ее окружает.