Жители Кузбасса уже в ближайшие время могут оказаться перед сложным выбором: куда ехать лечиться? В Новосибирск, Барнаул, Томск? а, быть может, куда дальше? А все потому, что кузбасские клиники усиленными темпами "выходят из строя". Что ждет региональную медицину, выяснял корреспондент VSE42.Ru.
Разговоры о том, что рядовому пациенту в Кузбассе сложно получить необходимую медицинскую помощь идут уже многие годы. И очереди в регистратуру, и многомесячные записи к врачам – узким специалистам, и длительное ожидание (даже за собственные деньги) доступа к высокотехнологичным видам исследований как-то МРТ или МСКТ – все это общеизвестно, даже обсуждать-то, видимо, бессмысленно.
Однако сейчас наметилась куда более тревожная тенденция. Практически все медицинские учреждения Кемеровской области – от небольших до самых крупных, от сельских до региональных – попросту стали "сыпаться". Во-первых, тотально не хватает существующего финансирования. Во-вторых, как следствие, растет кредиторская задолженность. В некоторых клиниках она уже достигает трехмесячного дохода. В-третьих, начало массово выходить из строя дорогостоящее оборудование, приобретенное всего лет пять назад.
Добавить к этому катастрофический отток из медицины так называемого кадрового потенциала из числа молодых специалистов, который привел к тому, что в настоящее время, по нашим данным, 55 % оставшихся в профессии врачей региона старше 55-ти лет.
В результате получается безрадостная картина полного упадка и отсутствия каких-либо надежд на нормальное будущее отрасли в целом. А следствие такой ситуации достаточно понятно и прозрачно: лечиться кузбассовцам скоро станет просто негде. Останется разве что планово умирать на малой родине.
Объективности ради стоит напомнить, что проблем с медициной хватает по всей стране. Более того, доступ к качественным медицинским услугам даже в экономически успешных странах тоже гарантирован далеко не всем их гражданам. Однако ж в медицине по-кузбасски есть ряд примечательных особенностей, которые даже сами специалисты связывают с вполне себе конкретными руководящими персонами и той политикой, которую они избрали для региональной медицины.
Как утверждают представители администрации региона и медицинского сообщества Кузбасса, принимавшие участие в недавней встрече главврачей с заместителем губернатора Кемеровской области Валерием Цоем, одним из основных месседжей, который озвучил "главный по больничкам", стал принцип "денег нет, и не просите!".
В том смысле, что рассчитывать больницам и поликлиникам надо только на себя. А теперь попробуем разобраться, что этот принцип означает на деле.
Разумеется, рассказать о реальном состоянии дел руководители медучреждений области согласились только на условиях анонимности. Поэтому называть имена наших собеседников в статье не будем. Впрочем, это никак не мешает тому, чтобы в полной мере представить подлинное состояние, в котором оказались больницы и поликлиники.
Основа современной государственной медицины – это деньги от обязательного медицинского страхования, которые перечисляет в медучреждения территориальный фонд ОМС. Делается это не абы как, а согласно различным и достаточно сложным схемам. Упрощенно это выглядит следующим образом: есть определенные тарифы, по которым услуги врачей и оплачиваются. Например, норматив на одно застрахованное лицо, аналогичный норматив для стационара, базовый подушевой норматив, базовая ставка лечения в условиях дневного стационара, норматив для станций скорой медицинской помощи. И так далее, и тому подобное.
Предполагается, что размер каждого тарифа (или норматива) принимает специальная комиссия, в которую входят представители терфонда ОМС, департамента здравоохранения обладминистрации, а также представители некоторых медучреждений.
Собственно, именно в формировании тарифов и лежит одна из основных проблем кузбасской медицины. Чтобы увидеть это, достаточно поднять историю тарифообразования, например, за последние три года.
Итак, базовый подушевой норматив для амбулаторной медпомощи (оплата приема и лечения пациентов в конкретной поликлинике) с 2015 года по 2017 вырос на 7,75 процента, а на лечение в условиях дневного стационара даже уменьшился – на 27,44 процента.
За это же время, по оценкам специалистов, стоимость расходных материалов, мединструментария и прочего выросла порядка на 70 процентов.
Кроме того, не стоит забывать, что чиновники, как могут, стараются выполнить памятные президентские указы от 2015 года. Какой-никакой, но рост зарплаты тоже происходит.
Вот и получается, расходы резко увеличились, а размер платежей по ОМС – практически нет, а по отдельным направлениям – даже уменьшился.
Более того, с 1 апреля 2017 года по не вполне понятным причинам та самая комиссия, определяющая размер тарифов ОМС для медучреждений, даже сократила действующие ставки. Вроде как до 1 августа. Но зачем?
Как утверждают специалисты, якобы для того, чтобы подкопить в терфонде денег для увеличения зарплаты медперсонала, запланированного на 1 октября. По крайней мере, так объяснили главврачам. Напомню, что с этой даты вводится в действие новая система оплаты труда медиков, согласно которой средний их доход должен составить 180 процентов от среднего показателя по региону, а также обещано перераспределение постоянной (окладной) доли зарплаты в сторону увеличения, а мотивационных выплат – в сторону уменьшения. То есть, сначала деньги у больниц и поликлиник забрали, чтоб потом вернуть их и потратить на повышение зарплаты.
Если так, то дело благородное – бесспорно. Только вот больницы и поликлиники за это время, в условиях и без того недостаточного финансирования из ОМС, были вынуждены влезать в еще большие долги, ускоренными темпами наращивая кредиторку.
При этом каких-либо экономических обоснований снижения норматива ОМС главврачам, как впрочем и другим представителям медицинского сообщества региона названо якобы не было. Таким образом, коррекция норматива – вовсе не экономическое (как это по логике должно быть), а исключительно политическое действие – такой можно сделать вывод. Зарплата зарплатой, но экономика учреждений здравоохранений от таких передергиваний явно не выигрывает. Тем более, в перспективе.
Теперь еще немного о расходах, которые просто необходимы. Сервисное обслуживание только одного аппарата МРТ составляет порядка 20 миллионов рублей в год. Из ОМС на это денег нет в принципе.
– То, что мы получаем от терфонда, практически полностью уходит на зарплату и налоги. Порядка 85 процентов. Сколько будет с 1 октября? Еще больше, если вообще хватит. Тем не менее, пока оставшиеся копейки тратим, разумеется, на другие нужды, но тут есть проблема – жесткие ограничения, на что именно потратить можем. Например, какое-то медоборудование купить можно, но не дороже 100 тысяч рублей. Таковы правила использования денег из системы обязательного медицинского страхования. Разумеется, это мелочевка, ничего серьезного на такую сумму не приобретешь. Даже элементарный банальный фиброколоноскоп (фиброколоноскопия – метод для раннего выявления онкологических заболеваний кишечника – прим. авт.) стоит около 4 миллионов рублей, – рассказал главврач одного из областных медучреждений.
Таким образом, как видится, государственным клиникам должно помогать государство же. В лице региональных властей, поскольку в настоящее время абсолютно все медучреждения подчиняются департаменту охраны здоровья населения (ДОЗН) обладминистрации и, по возрастающей, замгубернатору по медицине Валерию Цою.
– Цой руководит региональной медициной уже давно. Сначала в ДОЗН, затем и в качестве замгубернатора. Честно говоря, многие мои коллеги связывают накопившиеся проблемы именно с его персоной и стилем решения стоящих задач. Например, хорошо известно, что Валерий Цой не любит тревожить губернатора рассказами о наших проблемах, о том, что денег не хватает катастрофически. Сам, видимо, боится это делать, и тем же главным врачам запрещает. Они даже прозвище ему дали – "Валера – все хорошо!" А ведь далеко не все хорошо. Даже совсем не хорошо. Более того, становится все хуже, – рассуждает один из сотрудников областного департамента охраны здоровья населения.
По его словам, в большинстве клиник области остро встала проблема с дорогостоящим оборудованием, которое закупалось в 2012 году по программе развития здравоохранения на федеральные деньги. Так в одном крупном кемеровском медучреждении уже больше года не работает мультиспиральный томограф, потому что нет денег на его ремонт. А надо 8 миллионов на замену так называемой трубки – главного рабочего элемента аппарата.
– Но это еще как-то решаемо: в Кемерово можно найти МСКТ, а вот, например, в Прокопьевске и вовсе ситуация угрожающая. Недавно к нам в ДОЗН обратилось руководство прокопьевского онкодиспансера с животрепещущей проблемой. В этом учреждении работает аппарат лучевой терапии для онкобольных. Срок его эксплуатации истекает в декабре. То есть с начала 2018 года многочисленные пациенты не смогут проходить лучевую терапию. Соответственно, они поедут в Кемерово, а там свои пациенты, очередь. Мощностей и так не хватает. А, учитывая, что таким пациентам скорость получения лечения принципиально важна, сами понимаете, что будет. И за счет ОМС новое оборудование не купишь, это только субсидии из регионального бюджета могут помочь. Но Валерий Константинович четко сказал про взаимоотношения областного бюджета и медицины: "денег в бюджете нет, на них можете не рассчитывать". Хотя многие мои коллеги, работающие непосредственно в медицинских учреждениях, уверены, что если подобные проблемы обсуждать, то какие-то деньги, пусть на самые острые потребности найти все-таки можно – было бы желание и смелость обращаться к губернатору с этими вопросами, – подытоживает наш собеседник.
Абсолютно все высокопоставленные представители здравоохранения Кемеровской области, с кем удалось пообщаться в рамках подготовки статьи, в один голос утверждают, что проблема не только в том, что медучреждения не получают необходимого финансирования и, в итоге, пациенты рискуют вовсе остаться без нормальной медпомощи. Проблема еще и в том, что медицинское руководство области не готово разрабатывать какие-то перспективные пути решения возникающих проблем, развития отрасли в целом.
– Сейчас все просто валится. Посторонний человек даже не представляет, насколько ситуация выходит из-под контроля областных властей. Техника повсеместно ломается, расходники закупаем не такие, как положено, а на что денег хватает. А это приводит к сокращению нормативных сроков службы и раннему выходу из строя дорогих аппаратов иностранного производства. Специалистов катастрофически не хватает. ДОЗН, конечно, жонглирует цифрами. Например, сокращая штатную численность, а в результате удерживая формальный дефицит кадров на каких-то приемлемых уровнях. Однако факт в том, что главврачи вынуждены держать сотрудников, пусть они во многом и не устраивают руководство клиник – других просто нет. Но все это – одна сторона проблемы. Другая – это полное отсутствие понимания, куда мы движемся. Никто ничего не говорит, никто ничего не знает. Абсолютно вся медицина должна поставщикам, долги нарастают. Будет желание, так любую клинику можно хоть сегодня объявить банкротом. А "Валера – все хорошо" продолжает говорить, что все хорошо, – сетует собеседник сайта.
При этом единственный способ для государственных медучреждений хоть как-то заработать – это так называемые дополнительные или платные услуги. Но и тут, мягко говоря, не все так гладко. Конкуренция с частными клиниками заведомо будет проиграна из-за "социальной обязаловки" в виде очередей, например, из социально незащищенных граждан. Разумеется, пенсионеры, малоимущие и другие небогатые кузбассовцы имеют право на лечение. Но ведь и те, кто готов платить за него дополнительно – тоже.
Вот и вынуждены госмедики отдавать "жирных" клиентов, которые могли бы не только принести деньги клинике, и тем самым косвенно помочь укреплению (простите за штамп) материально-технической базы, частным больницам.
Проиграна конкуренция еще и потому, что сами власти бьют по рукам медикам заранее. Ведь, чуть что, пациенты жалобы пишут в тот же ДОЗН, а чиновники у нас, как известно, всегда на страже народных интересов.
И не беда, что в результате такой заботы пациент с онкологией может оказаться в ситуации, когда получит лучевую терапию, например, через полгода, а за это время разросшаяся опухоль и метастазы его попросто убьют.
И не беда, что назначенной фиброколоноскопии придется ждать те же полгода. И даже не беда, что врачи в стационаре вынуждены лечить своих пациентов именно теми лекарствами, которые входят в так называемый государственный стандарт, несмотря на то, что они являются дешевыми и низкокачественными дженериками (копиями) высокоэффективных, но дорогих оригинальных препаратов. Причем, лечить ими, не спрашивая пациента, готов ли он за собственные деньги купить современные лекарства.
И это по одной только причине: если пациент вдруг окажется склочником и пойдет в тот же ДОЗН или страховую компанию, то врача и медучреждение, в котором он работает, за такое самоуправство накажут.
Так что проблемы с медициной есть везде, но в Кузбассе, где власти "очень сильно любят пациентов" и гарантируют доступность медобсуживания – особенно. Пусть через полгода, пусть дешевыми дженериками, пусть хамоватыми врачами, но гарантируют эту доступность. А вовсе не его качество.
Но что такое доступность лечения? Если уж заговорили об онкобольных (поскольку это особая категория пациентов с учетом тяжести заболевания, на примере которых большинство проблем видно особенно отчетливо), то таких пациентов лечить можно обычной "химией", а можно так называемыми таргетированными препаратами, которые работают "прицельно" по конкретному виду опухоли. Соответственно, в последнем случае шансов на излечение (а не просто на мучительное и малорезультативное лечение) у человека значительно больше. Но, увы, месячный курс таких таргетированных препаратов стоит порядка 180-200 тысяч рублей. А в бюджете, напомню, денег нет.
Вот и получается, что "лечение всем, а выздоровление – кому повезет". Говоря иначе, любой хоть сколько-то сложный пациент, которому не поможет "круглая белая таблетка" обречен на запланированную смерть.