Хамство и непрофессионализм работников медицинских учреждений – вещь крайне неприятная и, увы, встречающаяся в современной жизни с пугающей частотой. Герой в белом халате – серьёзный, ответственный, но добрый и понимающий доктор-профессионал уже превратился в какого-то сказочного персонажа, которого не найти в реальной жизни. Порой мы видим их на экранах телевизоров, таких, например, как Леонид Рошаль, а в реальности сталкиваемся лишь с безразличным взглядом терапевта в поликлинике, дерзостью и километровыми очередями.
Но бывают случаи и похуже: угодить в больницу с серьёзным недугом, требующим операции, и столкнуться как с моральным, так и с физическим издевательством со стороны человека в белом халате, от которого зависит твоё здоровье и жизнь – врагу не пожелаешь.
В такой ситуации и оказался читатель VSE42.Ru – бывший пациент Областного клинического госпиталя для ветеранов войн. На условиях анонимности он согласился рассказать нам о том, что ему довелось пережить.
Хочу рассказать вам свою историю, которая случилась со мной на новогодних праздниках. Я юрист по образованию, работаю в полиции уже 18 лет, всю жизнь прожил в Кемерове. За всё это время ни разу не попадал в больницу, однако не так давно у меня случилось обострение очень неприятной болезни, которое привело меня в колопроктологическое отделение Областного клинического госпиталя для ветеранов войн. Пребывание в нём я запомню на всю оставшуюся жизнь.
Итак, по порядку. У полицейских есть своя больница, и нам запрещено ходить в какие-то другие медицинские учреждения. Я позвонил туда, но никто не ответил – был праздничный день, 7 января. Только потом мне объяснили, что на месте был дежурный терапевт, но я звонил в регистратуру, поэтому не смог с ним связаться. А в тот день нужна была экстренная помощь, поэтому я позвонил в "скорую" и узнал адрес дежурной больницы. Ей, к моему большому несчастью, оказался госпиталь ветеранов.
Справедливости ради должен отметить, что был приятно удивлён работой приёмного отделения госпиталя, где медсёстры и санитарка добросовестно выполняли свои служебные обязанности: терпеливо, культурно и грамотно. Кстати, не только в отношении меня, но и в отношении всех пяти человек, которые на тот момент обратились за помощью, за что я работникам отделения очень благодарен.
Ну а дальше начался кошмар. Был приглашён дежурный врач колопроктологического отделения Олег Валерьевич Ведров, который, к моему удивлению, разговор построил со мной не со слов "Что вас беспокоит?", а посмотрел на меня и сказал: "У вас документы есть вообще?". Я показал паспорт, медицинский полис, а мне в ответ: "И чё?". И только после того, как я сказал, что я подполковник полиции, действующий сотрудник, он успокоился и стал спрашивать, что меня беспокоит и как давно это случилось. А в разговоре со мной с грубой интонацией использовал фразы "и чё?", "а чё тянул?", "чё надо-то?". Потом был первичный осмотр, после которого он предложил мне два варианта: лечение с помощью лекарств дома или экстренная операция.
Так как я не знал, как правильно поступить, я попросил данного врача посоветовать, что лучше. На что он ответил: "Вам решать". Я, будучи на приёме у врача в госпитале, был вынужден звонить другому врачу и попросить консультацию, на что мой знакомый врач сказал, что надо оперироваться. Я дал своё согласие на операцию, меня подготовили и подняли на третий этаж в колопроктологическое отделение.
Следующая неприятность случилась, когда речь зашла о наркозе. Дело в том, что мне не помогает "Новокаин", о чём я сообщил врачу и попросил его заменить на другое лекарство. Он сначала этого делать не хотел, и я даже готов был оплатить ему, если это платно, использование "Лидокаина". В итоге он согласился, правда, только на словах, потому что никакой новой ампулы он не достал, открыл ту, что у него была в руках и вколол мне. В итоге всю операцию я буквально скрипя зубами пролежал на операционном столе, дёргался от боли, отчего врачу пришлось добавить анестезию, так как я всё чувствовал, обезболивание "Новокаином" не помогло.
Во время операции врач показал мне тромб и сказал: "Вот, посмотрите, если бы я не удалил этот тромб, у вас был бы летальный исход". Хотя сам же несколько минут назад предлагал мне выбирать между операцией и лечением мазью и таблетками. Благо, я тогда дозвонился до знакомого врача и спросил совет. Кроме того, мне ещё повезло в том плане, что в этот день с данным врачом дежурили две добросовестные медсестры: Оксана Борисовна Жаркова, которая впоследствии на операционном столе оказала мне огромную поддержку, и Наталья Владимировна Шляпикова, которая очень хорошо отнеслась ко мне после операции и помогла с минимальными неприятностями перенести послеоперационную боль.
А в конце операции врач просто мне сказал, чтобы я уходил. Просто встал и ушёл. Никакой каталки, ничего – с ужасной болью после операции я кое-как дополз до палаты. Минут 40 лежал там и корчился от боли, пока мимо не прошла медсестра и не поинтересовалась, что случилось. В итоге она поставила мне два укола обезболивающего, и боль отступила.
Дальше было всё хуже и хуже. На второй день новый дежурный врач хотел вообще выписать меня из госпиталя, но надо сказать честно: оперировавший врач, Олег Ведров, не разрешил – вот только за это я ему благодарен за всё время нахождения в госпитале.
Потом началось лечение – уколы. Пригласили на укол, я поинтересовался у медсестры, больно ли ставится данный укол? На что получил ответ с грубым тоном: "Без понятия". Во время укола меня сильно шатало, и медсестра как заорёт: "Чё дёргаешься?!". Я извинился и сказал, что мне просто больно. Она говорит: "Для взрослых не больно, больно только для детей!". Мне, конечно же, стало интересно, почему она так грубо разговаривает, на что она ответила: "Я из-за вас могла сломать иголку, и вообще это не грубо!".
Прошёл второй день, третий день, и на очередную смену заступила крайне добросовестная медсестра – Любовь Алексеевна Крестянинова. Я опять пошёл на укол и задал тот же вопрос про его болезненность, на что она очень вежливо и внятно объяснила и выполнила данную процедуру. Когда в обед данная медсестра пригласила на очередной укол, то я удивился: как же так, в предыдущие два дня у меня был только один укол, а теперь она говорит про три. К моему большому стыду, я не поверил медсестре – это было вызвано отношением ко мне в течение предыдущих дней со стороны отдельных лиц колопроктологического отделения, и сходил в ординаторскую, где нашёл дежурного врача и стал у него интересоваться, почему так случилось, что только в третий день хотят поставить три укола.
К сожалению, я был не вовремя – врач на компьютере играл в карты и не соизволил мне даже посмотреть в лицо, а лишь сказал: "Ну, три, так три". Я ещё раз задал свой вопрос, тогда он свернул пасьянс и открыл рабочие документы. Посмотрел назначение и, подтверждая наличие трёх уколов в день, сказал: "А зачем вам вообще эти уколы назначили? Они вам не нужны. Но всё равно идите, ставьте уколы". Я послушал и выполнил данное указание. И к моему счастью, на следующий день дежурил заведующий колопроктологического отделения Игорь Петрович Шин, который отменил мне уколы. Этот врач оказался единственным адекватным лицом из числа врачей, с которыми я имел честь познакомиться и общаться в госпитале.
Впрочем, я рассказываю лишь про ужасное отношение ко мне врачей, но хочу и отметить, что крайне вежливо и добросовестно работали такие медсёстры, как Светлана Переверзева, Оксана Букреева, Диана Помазкина, а также Оксана Сапурнова. Также хочу сказать, что за весь период моего нахождения в госпитале честно и аккуратно следили за чистотой в палатах и коридоре все санитарки.
В госпитале я провёл целую неделю – с 7 по 14 января. Когда настал день выписки, ко мне пришёл лечащий врач, отдал выписку из истории болезни, и я поинтересовался у него: "Скажите, доктор, теперь, после операции, у меня нет той болезни, в связи с которой я к вам поступил?" На что он имел наглость (другое слово подобрать не смог) сказать: "У вас остались узелки. Это же дорогая операция, люди, чтобы оперироваться бесплатно, ждут по 6 месяцев, платно – 2 месяца. С чего ради я должен был их сейчас у вас удалить? Можете записаться, встать в очередь и заново прооперироваться".
Если честно, я бы любые деньги отдал, чтобы всего этого не пережить, все эти издевательства и наглость. Когда меня выписали из госпиталя, я отправился к своему врачу в нашу медсанчасть, поговорил с ним. Наш врач объяснил мне, какие ошибки были совершены персоналом госпиталя, и посоветовал написать жалобу, чтобы это халатное отношение не повторилось с другими пациентами. Тогда я решил, что сделаю всё, чтобы призвать к ответу недобросовестного врача, даже не ради себя, а ради тех, кто ещё попадёт в это медицинское учреждение.
К слову, я рассказывал лишь о себе, но были и другие моменты, которые просто не поддаются пониманию. Например, когда я зашёл в перевязочную, там находилась пожилая женщина, лет 65. Она что-то уронила, нагнулась, чтобы это поднять, а врач сказал: "Чего нагнулась-то? Сейчас пациент сзади пристроится!". Я был в шоке. Мне по работе часто приходится общаться, к примеру, с преступниками, но я себе никогда не позволяю такого.
Или, например, со мной в палате дедушка лежал 1946 года рождения. Врач зашёл и говорит ему: "Ты чё валяешься? Тебе вообще лежать нельзя". Мне так жалко его было, я после этого разговорился с дедушкой, спросил, почему такое обращение персонала, на что он ответил: "Ну а что я ему скажу?". И дело в том, что там много таких людей, которые терпят и боятся сказать, ведь им там ещё лечиться, а это не шутки. Но в то же время я понимаю, что эти люди, врачи, делают много хорошего и доброго, отчего мне даже стыдно бывает, что я теперь через различные инстанции пытаюсь как-то добиться этой самой справедливости. Ведь в городе больница на хорошем счету, и я уверен, что в ней очень много квалифицированных врачей, настоящих профессионалов. А из-за одного человека может быть испорчена хорошая репутация.
Сейчас я перевожусь в другой регион, переезжаю туда жить и работать, и мне очень хочется, чтобы люди, которые живут в Кемерове и, возможно, обратятся за помощью в госпиталь, не испытали того же, что пережил я. Первый раз в жизни попал в больницу и сразу столкнулся с такой ситуацией. Поскольку я юрист по образованию, я знаю, какими путями можно добиться правды. Я уже написал обращение в госпиталь и даже получил ответ, в котором мне сообщили, что врачи всё делали верно, а касательно хамства, с персоналом провели беседу о соблюдении этики. Что ж, я всё понимаю, как говорится, собака собачью лапу не кусает. Значит, пойдём другим путём. Мне не нужны деньги или что-то ещё – мне нужно, чтобы врач, который позволяет себе такое хамское поведение, осознал, что так поступать нельзя.