Недавно было ликвидировано барнаульское СМУ-22, которое за 42 миллиона рублей "подписалось" под созданием проекта нового СИЗО в Белове. Однако с ликвидацией этого предприятия шансы на строительство учреждения в системе кузбасского ФСИН стали призрачными. В ситуации разбирался корреспондент VSE42.Ru.
Строительство нового СИЗО в Кемеровской области – проблема давно назревшая. Перелимит обитателей изоляторов пенитенциарной системы России давно стал общим местом. Но если с этим еще как-то можно бороться "раскидывая", например, заключенных по городам и регионам, выводя их на следственные действия и так далее, то еще одна проблема, как видится, не решаема. По крайней мере, в настоящее время. Речь идет о качестве "временного жилья" для заключенных.
Например, как можно говорить о надлежащих условиях содержания в СИЗО-3, что в Мариинске, когда проект строительства "тюремного замка" датирован 1872 годом?
Что же касается перелимитов, наличие которых официальная статистика ФСИН отрицает, тут стоит отметить один факт: двухэтажные кровати в камерах следственных изоляторов так никто и не отменял. Возможно, именно "двухэтажное" измерение площади в камерах и позволяет обеспечить заключенным необходимые по закону 4 квадратных метра на человека. Жаль только, что никто из арестантов так и не научился летать.
В любом случае, едва ли федеральный бюджет одобрил строительство объекта по первоначальной предположительной стоимости в 1,2 миллиарда рублей (в ценах 2012 года) без крайней на то нужды.
Итак, решение принято, деньги на первый этап строительства – то есть на проектировку СИЗО в Белове – выделены в 2012 году. Теперь перед руководством регионального ГУ ФСИН стал вопрос как потратить 42 миллиона рублей.
К тому моменту кузбасский ГУ ФСИН возглавлял пришедшей из Алтайского края годом ранее Константин Антонкин. На Алтае он служил в должности замначальника регионального управления ФСИН России. Соответственно, именно Антонкину предстояло принять решение о том, кому заплатить такую приличную сумму. Ведь как ни крути, а государственный контракт подписывает именно первый руководитель.
Решение вскоре было принято. Контрагентом кузбасских пенитенциариев стало… барнаульское ФГУП "СМУ-22" ФСИН России. Причем денежный куш оно получило без проведения торгов. Что, впрочем, не противоречит действующему законодательству. Ведь и кузбасский ГУ ФСИН, и СМУ-22 входят в одну систему и являются государственными организациями.
Правда, здесь есть один нюанс. СМУ-22 имело право получить госконтракт, но в том случае, если бы могло выполнять работы, указанные в этом контракте. Как утверждают знакомые с ситуацией источники VSE42.Ru в кузбасском ГУ ФСИН, барнаульское ФГУП такие работы выполнять самостоятельно не могло в принципе.
В пользу этой версии говорит тот факт, что после заключения госконтракта СМУ-22 заключило договор субподряда с кемеровской коммерческой организацией, которая в итоге и выполняла проектные работы.
Здесь уместно напомнить, что сам Константин Антонкин перевелся в Кузбасс из Алтая. Стоит ли связывать два факта: заключение контракта именно с барнаульским предприятием и алтайскими "служебными корнями" Антонкина – тут, как говорится, каждый пусть решит для себя самостоятельно.
Год спустя, в 2013 году, проект был подготовлен для прохождения государственной экспертизы. И с этого момента началась совершенно другая история, которая тянется до сих пор.
Если коротко, то эксперты выявили ряд недостатков в представленном проекте, которые необходимо было устранить. В результате проект вернулся заказчику – в ГУ ФСИН по Кемеровской области.
Но возник закономерный вопрос: а кто конкретно должен устранять указанные недостатки? Тем более, что выделенные деньги уже освоены. Региональное управление ФСИН? СМУ-22? Кемеровский субподрядчик?
По-хорошему, то есть по закону, заказчик – ГУ ФСИН по Кемеровской области – должен предъявить соответствующие претензии исполнителю, то есть СМУ-22 – и потребовать закончить проект. Но поскольку, как предполагается, ФГУП сам не выполняет подобные работы, то он, в свою очередь, должен потребовать это от субподрядчика.
Но то ли договор субподряда был так составлен, то ли руководство СМУ-22 оказалось слишком мягким, то ли ГУ ФСИН не слишком строго требовал – проекта нового СИЗО с печатью госэкспертизы нет до сих пор. Как, впрочем, и 42 миллионов рублей.
Насколько известно, в связи с этой, по меньшей мере, странной ситуацией даже дела уголовные возбуждались. Но вот имена виновных (опять же по нашей информации) названы не были.
Хотя сама схема "сделки" с участием сотрудников пенитенциарной системы не может не вызывать вопросов. Например, зачем ГУ ФСИН по Кемеровской области в лице его начальника Константина Антонкина подписал госконтракт аж с барнаульским предприятием? Неужто во всей славной российской системе исполнения наказаний не нашлось госпредприятия, которому по силам самостоятельно провести проектные работы?
Но нет, видимо, не нашлось.
Еще один момент. В результате такой комбинации, государственные 42 миллиона рублей прошли через государственное же предприятие в Барнауле и существенная часть из них (видимо, за вычетом комиссионных) попала в руки предпринимателей в Кемерове. То есть, свершился этакий "круговорот денег в природе", попав в предприятие, пусть и частное, но имеющее право на проведение проектных работ. Не слишком ли хитрая схема?
Не проще ли было провести честный аукцион? Причем прямо здесь, в Кемерове. Тем более, что только в этом городе работает сразу несколько крупных проектных контор.
Это, как представляется, может быть связано только с одним: открытый аукцион обеспечил бы открытую конкурентную борьбу, в результате которой могла выиграть "не та организация". Как следствие, 42 миллиона рублей ушли бы "чужим" людям. Само собой, это только предположение.
С другой стороны, не может не вызвать вопросов тот факт, что на протяжении почти четырех лет – с 2013 по 2017 год – заказчик не предпринял действенных мер по отношению к своему контрагенту и не заставил его исполнить условия госконтракта. Тем более, что оба являются государственными структурами.
Да и как могло ФГУП самоликвидироваться, оставив за собой шлейф из обязательств по госконтракту?
…Одним словом, реальная ситуация такова: выделенные деньги освоены. Причем, судя по всему, в большей части через коммерческую структуру (пусть и с помощью государственного контракта). Принятого проекта – нет. Нового СИЗО, который, кстати, планировалось построить уже в 2016 году – тоже.
И еще один момент: за время, которое было потеряно с 2012 года, когда началось проектирование следственного изолятора, предполагаемая стоимость строительства, как утверждают специалисты, выросла с 1,2 миллиарда рублей до 2 миллиардов рублей.
И в результате пресловутая "дырка от бублика" ценой в 42 миллиона рублей.